Память и боль белорусской земли

С конца июня 1941 года установление «Нового порядка» началось и в Несвижском районе. Этому предшествовало несколько дней ожесточённого сопротивления бойцами Красной Армии и местного населения с захватчиками.

25 июня около Несвижа, в районе развилки двух дорог - на Снов и на Городею солдаты Красной Армии, укрепившись на небольшой возвышенности, приняли бой с немецко-фашистскими оккупантами. Силы были неравные, однако защитники города стояли насмерть. После боя вся эта местность была покрыта холмами, так как фашисты, захватив город, приказали местным жителям закапывать убитых здесь же. После войны были найдены останки 19 героев, по медальонам удалось установить фамилии 6 солдат, их перезахоронили в братскую могилу в Замковом парке.

Трагическая судьба постигла и советских воинов, попавших в плен. Сначала нацисты разместили военнопленных по ул. Шимко. Через две недели их группами начали выводить в Глинище и расстреливать. Несколько советских солдат были положены в городскую больницу под видом местных жителей. Среди них был и майор Волков. Однажды они запели советскую песню. По доносу предателя всех их и врача Гинсбург, который дежурил в это время, арестовали и вскоре расстреляли в районе школы-гимназии.

Всего в 1941-44 гг. в Глинище нацистские оккупанты уничтожили более трёх тысяч военнопленных. Среди убитых были и мирные жители Несвижа и его окрестностей.

На третий день войны нацисты совершили авианалёт на Городею. В итоге была уничтожена библиотека в здании поселкового Совета и повреждён железнодорожный вокзал. 25 июня 1941г. примерно в 7 часов утра, на горизонте появились около 10 немецких самолетов. Густонаселенный поселок был потвергнут бомбардировке и Городею мгновенно охватили пожары.

26 июня 1941 г. на станции остановился поезд с пятью вагонами. Минут двадцать оттуда никто не выходил. Потом появились немцы, начали прочесывать Городею. Арестовали депутатов сельского Совета Шиманского и Ицковича, которые позже были расстрелены.

5 августа 1942 года немцы и их пособники провели акцию расправы над представителями интеллигенции района. В лесу возле д. Малево (урочище Гайки) было убито 73 человека, в их числе и четыре ксёндза. Житель д. Снов Алексей Григорьевич Коршиков и жительница д. Карцевичи Елена Усович в связи с этим давали следующие показания: «В 7 часов утра мы ехали в Несвиж и по дороге встретили три грузовые машины, в которых везли на расстрел мирных жителей. Миновав лес, мы услышали крики людей и автоматную очередь. Позже мы узнали, что машины приезжали к заранее приготовленным ямам, людей высаживали и поставивши возле ямы расстреливали».

В июле 1943 года 55 полицаев совершили массовый расстрел более 300 жителей из д. Снов.

За годы оккупации нацисты уничтожили в Несвиже и районе больше десяти тысяч человек (с учётом военнопленных).

Немецкими оккупационными властями во время оккупации города Несвижа было расстреляно: евреев 3700 человек, работников советских учреждений, хозяйственных организаций 1600 человек, поляков 109 человек, в том числе 6 ксендзов, повешен 1 человек. Всего 5410 человек.

Политику уничтожения советских граждан еврейской национальности гитлеровцы с жестокостью проводили на всей временно оккупированной территории, в том числе и в Несвижском районе. Сюда вслед за войсками вермахта прибыли айнзатцкоманды, тайная полевая полиция, полиция безопасности и СД, фельдкомендатуры, ортскомендатуры, жандармерия и другие карательные органы, в обязанности которых входило и уничтожение еврейского населения.

С приходом немцев в Несвиж все евреи спрятались в разных убежищах и старались не выходить на улицу из-за огромного страха, охватившего все население.

Полиция вместе с немецкой армией хватали евреев и отправляли на работы по захоронению убитых солдат советской армии, трупы которых лежали вокруг города.  Для выполнения этой работы привлекали только евреев. Это было ужасное дело, не каждый был способен его выполнять. В это же время немцы расклеили по городу объявления и приказы о том, что можно делать, а что запрещено. За нарушение приказов полагалось единственное наказание – смерть.

Немцы объявили во весь голос, что намерены решить «еврейский вопрос» именно таким способом. Во время работ по захоронению они оскорбляли, избивали и издевались над рабочими. В это же время был организован юденрат.  Главой юденрата стал Маглиф. Он был варшавским адвокатом и жил в Несвиже с 1939 года как беженец. Маглиф владел несколькими языками, свободно говорил по-немецки. Таким образом, Маглиф был востребован немцами и необходим им, чтобы управлять еврейской общиной. С помощью организованной им еврейской полиции он активно содействовал процессу постепенной дискриминации и подавления еврейской общины.

Первый немецкий указ гласил, что каждый еврей старше пятнадцати лет обязан работать. Рядом с юденратом была организована биржа труда, и каждый был обязан являться туда каждое утро, чтобы получить работу. Все черные работы в городе исполнялись евреями.

Самой тяжёлой работой было рытье ям для захоронения убитых. Расстрелы производились каждый день утром и вечером. С первого дня немецкая власть начала убийства. Примерно в  полукилометре от немецкого поста находились готовые ямы, каждое утро и каждый вечер их наполняли убитыми. В первые дни большинство убитых были пленными советской армии, а также теми, кого подозревали в том, что они были коммунистами или перешли на сторону советской власти. Чтобы немного присыпать трупы землёй, вызывали рабочих из юденрата. Так ямы заполняли сотнями трупов.

Еврейское население выполняло эту работу безропотно.  Каждый работал беспрекословно, потому что за поведение одного отвечала вся община.

Одновременно с принудительными работами начался организованный грабёж еврейского населения. От немецкого командования в юденрат стали поступать заказы. Шалом Холявский вспоминал: «Они получали все, что хотели: двадцать пар обуви, пальто, домашнюю утварь, шубы. Эти вещи давала еврейская община, потому что страх был огромен. Тот, кто отказывался давать или сопротивлялся, очень рисковал, и еврейская полиция по приказу Маглифа конфисковала вещи».

Кроме принудительных работ и организованного грабежа начали поступать различные приказы, целью которых было морально подавить людей. Первый из них был опубликован  5 июля 1941 года. Каждый еврей с десятилетнего возраста должен был носить на рукаве жёлтую нашивку шириной десять сантиметров, а на ней синюю звезду Давида диаметром семь сантиметров. Потом вышел указ снять эти нашивки и носить  жёлтую нашивку размером семь сантиметров на груди с правой стороны, а потом носить её с левой стороны.

Евреям было категорически запрещено ходить по тротуарам. Запрещено встречаться с христианами или торговать с ними. Каждый еврей был обязан снимать шляпу перед каждым немцем, а за нарушение этого приказа забивали до смерти.

 В августе, в городе появилась команда СС. На центральной рыночной площади они собрали около двадцати евреев в качестве заложников. Немцы предъявили юденрату различные требования и угрожали, что если они не будут выполнены, то заложники будут убиты. Для спасения заложников были выполнены все требования. У еврейского населения Несвижа возникла надежда на возможность подкупа оккупантов.

1 сентября 1941 года юденрат получил приказ освободить центральные улицы города: Виленскую и Ленинскую, а также все улицы и переулки, соединяющие их, от еврейского населения.

18 октября 1941 года юденрат вызвали в немецкий штаб. Там немецкий командир объявил, что еврейское население облагается налогом в размере 500 тысяч рублей, который будет взыскан в течение считанных дней. Глава юденрата Маглиф взял сбор налога в свои руки и с помощью еврейской полиции собрал не 500 тысяч, а 750 тысяч рублей.

Экономическое положение становилось тяжёлым. Не было никаких доходов. Начался голод. Маглиф организовал магазины обмена, в которые евреи могли принести остатки своего имущества, чтобы обменять на небольшое количество еды: муку, картошку или перловку.

Осенью 1941 года немецкая власть становилась более жестокой. Преследования и мучения усиливались. С восточной стороны советско-польской границы, существовавшей до 1939 года, стали доходить известия, что там уничтожается еврейское население. Люди не верили, что такое может происходить.

Шулим Халявский, бывший житель Несвижа, которому чудом удалось выжить во время карательных акций нацистов, один из организаторов и активный деятель еврейского сопротивления и партизанской борьбы в лесах Беларуси в книге «Солдаты из гетто» подробно описывает события того времени: «30 октября 1941г. в 8 часов утра всем евреям Несвижа было приказано собраться на площади «для проверки документов». Через час, когда на площади собрали все еврейское население, немецкий комендант начал называть фамилии людей соответственно их занятий. Среди ремесленников он отбирал высококвалифицированных специалистов. Всего было выбрано 585 человек, их перевезли во двор гимназии. Остальных разделили на 2 колонны. Одна была направлена к дворцово-парковому комплексу Радзивиллов, вторая - в сторону Городеи».

30 октября, немцы и их помощники убили около 3000 мужчин и женщин, стариков и детей.

31октября закончилось переселение в гетто. От общины осталось только 585 человек, заключённых в гетто. Из жителей города были созданы бригады для сбора имущества в опустевших еврейских домах и передачи его на немецкие склады. Из 585 человек, бывших в несвижском гетто, только 185 были уроженцами Несвижа,  остальные были беженцами из Польши и Германии.

В парке возле замка Радзивиллов нацисты расстреляли 1 500 евреев - мирных жителей Несвижа и его окрестностей.

Историк  Кондратьева Г.М. приводит  в книге «Память. Несвижский район» свидетельства очевидца трагедии Томаша Иосифовича Скрицкого: «Придя в парк, я увидел на поляне ужасную картину. На поляне был вырыт ров размером 30-50 м длиной и 3 м шириной, который был доверху заполнен трупами расстрелянных, среди которых было много детей. Среди убитых были ещё и живые, и я хорошо слышал стоны и крики, которые раздавались из этого рва…  Здесь находились немецкие солдаты и полицейские, которые добивали людей, подававших признаки жизни. Нас расставили вокруг этого рва и приказали закапывать его. Когда мы засыпали, то через землю стало проступать кровь. Её было так много, что ручей тёк в озеро, и вода у берега стала красной».

Старожилы Несвижа вспоминают, что никакого сопротивления со стороны евреев не было. Перед расстрелом их собрали на площади, раввин в своём выступлении призвал к покорности, убеждал спокойно принять смерть, потому что это испытание от Бога.

Одновременно фашисты провели ещё одну акцию массового уничтожения еврейского населения. На дороге Несвиж-Снов-Барановичи были зверски убиты ещё 1200 человек.

Работа в гетто была организована образцово. У каждого было постоянное место работы, потому что глава юденрата Маглиф организовал мастерские портных, сапожников и столяров. Евреи работали и в мэрии. Одной из самых отвратительных работ в гетто было захоронение трупов.

В своей книге «В Несвижском гетто и Налибокских лесах» Давид Фарфель пишет: «В таких условиях мы ещё осмеливались верить, что, возможно, ещё не все потеряно,  и лелеяли тайную мечту, что, может быть, выберемся из этого ада. Нужно было иметь необычайное бесстрашие, чтобы верить, что кто-нибудь останется в живых – возможно, только для того, чтобы быть свидетелем и создать книгу для будущих поколений, книгу об этой ужасной трагедии, которая происходила с людьми в узких переулках, маленьких домах и тесных комнатах несвижского гетто».

4 марта 1942 года до гетто дошло известие о том, что в областном центре Барановичи проведена акция уничтожения еврейского населения. Ситуация в гетто ухудшилась, до юденрата начали доходить слухи о скором уничтожении гетто. Эти слухи приносили полицейские, которые приходили к Маглифу.

Часть молодёжи начала готовиться к побегу из гетто, но уход из него был связан с принятием ответственности за жизнь других его жителей, потому что каждый отвечал за других. Если кто-то сбежит, то все оставшиеся евреи дорого заплатят за это. Никто не хотел брать на себя такую ответственность.

         И молодёжь, и люди старшего возраста согласились с тем, что нельзя допустить ещё одного расстрела, нельзя позволить послушно вести себя на смерть. Был создан совет рабочих (арбайтеррад), в который входили представители цехов. Совет рабочих был настоящим легальным штабом антифашистского подполья, которое действовало в гетто. Его главной целью было содействие подполью в подготовке еврейского населения к восстанию. Позже был избран исполнительный комитет цехов. В него входили в основном члены подполья - Мэссер, Барнштейн, Голдберг, Фарфель, Ляховицка, Ерахлеэль, Халявская и др. Это была значительная альтернатива юнденрату - Совета евреев, имевшего связь с новыми властями и который не ставил задачей подготовку еврейского населения к отпору нацизму. Председателем юнденрата был варшавский адвокат Магалиф. Способный организатор, он сотрудничал с молодёжью, но не имел полного доверия с её стороны. За несколько недель до конца гетто, в июле 1942г. юденрат был переизбран. Председателя оставили прежним, однако и вновь избранный совет евреев не нашёл поддержки среди населения гетто. Возникли разногласия по вопросу организации сопротивления.

Молодёжь, у которой не было родителей, планировала наладить связь с партизанами (в это время уже были сообщения, что партизаны есть, но никто ничего конкретно о них не знал), по мере возможности, приобрести оружие и в удобное время бежать из гетто, несмотря на судьбу остальных. Говорили, что лучше, чтобы спаслась, хоть часть, чем никто. Юденрат евреев, пожилые и молодёжь, имевшие в гетто родителей, были против того, чтобы часть евреев организовала побег до начала действий немцев. В этом случае пришлось бы бежать всем, потому что тех, кто останется, немцы убьют. Население было запугано нацистами и о какой-либо помощи с его стороны не могло быть речи.

В конце декабря 1941 года были собраны выжившие члены подполья на собрание. Главными задачами подполья были: приобретение оружия и налаживание контактов за пределами гетто. Началось планирование восстания в гетто и последующее бегство в леса, чтобы присоединиться к партизанскому отряду и продолжать борьбу с немцами.

Члены движения сопротивления предложили, что, так как гетто состоит из ремесленников, то они могут избрать исполнительный профсоюзный комитет, решения которого должен признавать Юденрат. Вскоре был выбран профсоюзный исполком. Он состоял в основном из членов подпольного движения. Они намеревались ограничить власть Магалифа. Подпольное движение сопротивления укрепляло своё влияние внутри общины.

Первым действием исполкома был допрос Магалифа о его сотрудничестве с немцами во время казни 30 октября. Исполком выдвинул требования об улучшении условий жизни в гетто, изменении распределения ежедневной пищи и увеличения размеров посылок помощи. Эти требования были приняты.

Подпольщики понимали, что успех восстания зависит от объединённых и активных действий всех обитателей гетто. Кроме того в Несвижском гетто существовало ещё одно подпольное движение, состоящие из группы молодых людей.

Инженерам химии Пардесу и Голбергу было доверено изготовление ядовитой серной жидкости, чтобы опекать лица и глаза немцам. Заготавливали бензин для поджога гетто. Шла работа по вооружению. Две еврейские девушки работали в комендатуре по чистке оружия. Во время работы они воровали и приносили патроны, отдельные части от оружия, гранаты. Удалось собрать даже пулемёт. С того же состава оружия Бокп Альперович принёс несколько пистолетов. Кроме того, каждый еврей сам готовил себе «оружие» - бутылки с серной жидкостью, ножи, клинки, топоры.

17 июля 1942г. были уничтожены евреи в г.п. Городея. 18 июля юденрат созвал всех евреев в синагогу. Председатель сообщил о трагедии Городейского гетто.

На заре 21 июля в гетто появились немцы. Евреев начали группировать около синагоги. Немцы сказали, что отберут молодых в рабочий лагерь. В это время со стороны нацистов раздался выстрел. Евреи, которые стояли в колонне, разбежались и начали хватать оружие. Те, что имели бензин, подожгли гетто, Дукер начал стрелять из пулемёта. Восстание продолжалось целый день. Халявский пишет, что сам видел, как врач Кесаль в горящем гетто, среди криков евреев, нападавших с яростью на немцев, делал раненым перевязки.

Давид Фарфель вспоминал: «Тяжёлым и гнетущим был путь по Несвижскому району. Все дороги и тропинки кишели полицейскими и просто ненавистниками евреев. С исключительной осторожностью и большим профессионализмом мы перешли через железную дорогу и через шоссе Барановичи – Столбцы. Когда мы пришли в Мирский район, атмосфера изменилась, и мы вздохнули свободнее».

В Зональном Государственном архиве г. Барановичи сохранился акт Несвижского горсовета, подготовленный для представления в суд над нацистскими преступниками в Нюрнберг. В нем даны общие сведения о количестве расстрелянных жителей Несвижа во время оккупации города немецко-фашистскими захватчиками. С 5410 человек 3700 - лица еврейской национальности.

К вечеру вся территория гетто была усеяна трупами. Всего было убито 700 человек.

Как свидетельствуют документы из зонального Государственного архива г. Барановичи, трупы расстрелянных закапывали на месте, а часть свозили в Альбянский лес, который находился в пяти километрах от Несвижа. Из рассказов старожилов города известно, что несколько сотен евреев, погибших в гетто, похоронили в начале ул. Сновской.

В воспоминаниях Д. Фарфеля есть сведения, что спастись удалось лишь 28 евреям, впоследствии они воевали в партизанских отрядах. Большинство из них не дожили до дня освобождения. Во время восстания было убито и ранено 40 немцев и их пособников.

29 июня 1942 в Несвиже за укрывательство и помощь евреям был арестован католический настоятель и декан Мечислав Кубик (1900–1942), расстрелянный в августе 1942 на кладбище в Барановичах.

Вывоз на фашистскую каторгу осуществляли специальные ведомства во главе с генеральным уполномоченным по использованию рабочей силы, войска и полиция.

Трудоспособных мужчин, женщин и подростков под конвоем отправляли в пересыльные лагеря, жестоко издевались над ними. В целом гитлеровцам удалось захватить и вывезти в Германию из оккупированных областей СССР около 5 млн.

Из воспоминаний, вывезенной на принудительные работы в Германию, жительницы Несвижского района, Елизаветы Иосифовны Мышаловой, которые хранятся в научно-вспомогательном фонде ГУ «Несвижский историко-краеведческий музей»: «30 марта 1943 года, собрали жителей деревни и объявили, что теперь мы будем жить в Германии. Со мной ехало 16 односельчан.  Везли несколько дней в товарном вагоне-телятнике. Иногда поезд останавливался и разрешали набрать одно ведро воды на всех… Я попала в западную часть Германии. Работала на сельскохозяйственных работах. Немцы относились к нам вражески… Ходили мы в одежде с нашитым знаком «ОСТ», запрещалось собираться вместе в выходные дни, ходить без нашивки, есть вместе с немцами и многое другое…» Освободили жителей деревни, вывезенных в западную часть Германии 2 мая 1945 года.

Согласно архивным данным, из Несвижского района было вывезено 2195 человек. 333 жителя города Несвижа были вывезена на каторгу, вернулось 202 человека.

 Серьёзно пострадало народное хозяйство Несвижского района. Полностью были уничтожены маслобойный и мыловаренный заводы, три торфозавода,  два хлебозавода, кондитерская, швейная и текстильная фабрики, сожжены библиотеки, электростанция, больницы в Несвиже, Снове и Городее, кинотеатр, 15 школ района было уничтожено полностью, в 12 школах всё оборудование.

На территории Беларуси большими были потери и в сфере культуры. Было уничтожено 40 вузов, сотни ССУЗов, тысячи школ, библиотек, театров и клубов.

За период "хозяйствования" немцев в городе Несвиже и Несвижском районе было уничтожено три дома социальной культуры, городской кинотеатр, клуб рабочих, 17 домов-читален.

В Несвиже сожжена библиотека, в которой находилась 10000 книг лучших писателей и библиотека бывшей польской гимназии. В г.п. Городея также была уничтожена библиотека, которая имела 3000 экземпляров книг.

В посёлке Снов немцами был разрушен храм, построенный в 19 в. Гитлеровцы разграбили и частично разрушили замок Радзивиллов. Все ценности: картины, скульптуры, мебель 14-15 веков и многое другое немцы вывезли в Германию. 

В Несвиже и районе за период оккупации немецко-фашистские варвары замучили и расстреляли более 10000 человек, из них около 1000 детей до 14-ти летнего возраста, около 2700 женщин, около 3000 военнопленных, угнал в Германию 2200 человек. В Несвиже было расстреляно: евреев - 3700 человек, работников советских учреждений - 1600 человек, поляков - 109 человек, в том числе 6 ксендзов, повешен - 1 человек.

В 1965 г. останки расстрелянных из Старого парка были перезахоронены на городском кладбище. Здесь установили стелу и надгробие, на месте расстрела - мемориальный знак.

В 1993г. в районе автодрома установлен памятник 1200 расстрелянным.

В ноябре 2018 г. перезахоронили останки 1067 человек, которые были обнаружены в г. Несвиже при земельных работах. Установлен памятный знак.